Мост, мост 10/10

* * *

Как речь обидную сквозь зубы,

Дорога цедит молоко

Тумана. День идёт на убыль.

Мой дед, вздыхая глубоко,

Устав, садится на скамейку

И курит терпкий самосад.

Берёзка в тонкой душегрейке

Его притягивает взгляд —

Не баба собственная в бане,

А деревца смущённый вид.

Берёза тоже бабой станет —

На всю Россию зашумит.

* * *

Прелые на поверхности смолкнувшего пруда

Письма, как листья вербные, — брошены в никуда.

Кромки страниц оплавлены, словно церковный воск…

Письма не озаглавлены, письма плывут под мост.

Их соберу с молитвою и поднесу свечу —

Буквы прочесть размытые Богу лишь по плечу.

Месяц сквозь тучи выдрою, звёзды поют ветрам...

Письма ладонью вытру я и помолюсь на храм.

Сердце, что медный колокол, — гулок его набат.

Холодно. Очень холодно. Письма в руках дрожат.

* * *

Я, в манную кашу подсыпав черники,

Раскрасил тарелку в цвета каракатиц.

Смотрю на икону: смиренные лики

Смеются над тем, как измазался братец.

Пора выдвигаться на речку, где утром

Качаются с тучным червём перемёты,

Где солнце, сощурясь от света как будто,

Глядит сквозь камыш и плакучие вётлы.

Из дома — скачками я, словно кузнечик

По скошенным травам от жаркой ладони,

А следом за мною спешит человечек —

Мой брат — он уходит от отчей погони.

Я тускло маячу заплатой заката,

Сверкая коленями по-над кормою,

Мне жалко на камне сидящего брата,

Которого брать запрещают с собою

Домашние на воду: мол, несмышлёныш,

Ещё навернётся нечаянно за борт…

Брат чутко глядит, как притихший зверёныш,

Что в тесную клетку охотником заперт.

А я деловит, я горю на рыбалке:

Цепляю наживку — мясистых уклеек —

И шарю рукою в пустеющей банке,

Как будто в кармане ищу пять копеек.

Но вот подгребаю, отвергнув запреты

Родных, говорю: «Мы поедем на остров».

Братишка, вдыхая дымок сигареты

Моей, недоверчиво трогает вёсла.

Я дам потащить ему крупную рыбу,

Беззлобно ругну, если рыба сорвётся…

Нам вместе ответить за сделанный выбор

Не раз ещё в жизни бунтарской придётся.

* * *

Старинным заброшенным судном

Запруда мерещится мне.

Подвесился месяц занудный

На глухо скрипящей сосне,

Чернеют неровные дыры

(Отец говорил, полыньи)…

Просели сугробы-просвиры —

К ним постной сварить бы кутьи…

Мне кажется, это поминки

По долгой холодной зиме.

Рассыпчатым творогом в крынке

Она затаится во тьме

Кладовки, ромашковой белью,

Нательным бельём облаков,

Застеленной мамой постелью —

До новых морозных деньков.

* * *

Сентиментальные мечты,

Исповедальная разлука,

И сон, приснившийся не в руку,

И странный свет из темноты…

Грибов осенний марафон,

Заката дымная жаровня…

На сходе лет, на склоне лон

Мы не становимся духовней.

Под неусыпным оком звёзд,

Желая вечности Отчизне,

Я жизнь, как вёдра, перенёс

На коромысле.

* * *

Когда поводья держит случай,

Досадно голову сложить.

Вчера противно было жить,

Сегодня — жить противно лучше.

Прилечь, как лечь на поле брани,

Прикинуть, нечет или чёт.

Стихи роятся, но не ранят,

А кровь, проклятая, течёт…

* * *

Догорает побед сезон,

И наград, и мельканья лиц.

Человек, миновавший склон,

Выдыхает под крики птиц.

Две жены. Не женат. Перрон,

Дочь увозит какой-то хват.

Человек, миновавший склон,

Не заметил в пути утрат.

Не заметил вблизи ворон,

Не расслышал людей вдали…

Человек, миновавший склон,

Возомнил, что он соль земли.

И грозит колокольный звон,

И не держит земная твердь...

Человек, превращаясь в склон,

Умоляет о смерти смерть.